Онлайн-журнал V–A–C Sreda завершает трехмесячную программу, посвященную космосу и его отражению в культуре, искусстве и утопических мечтаниях XX–XXI веков.
В этом выпуске мы публикуем текст историка кино и переводчика Натальи Рябчиковой, посвященный фильму «Дорога к звездам» советского режиссера Павла Клушанцева. Научно-фантастическая картина о полете человека в космос вышла на экраны в 1957 году, спустя месяц после запуска первого искусственного спутника Земли, и стала важным культурным и социальным явлением не только в советском, но и в мировом кинематографе.
В своем эссе автор прокладывает своеобразную «дорогу» к фильму и, обращаясь к архивным газетным публикациям и записям самого режиссера, размышляет о том, как кинематограф смог опередить науку и почему фильм вызвал сильный резонанс в научном и художественном кругах.
ИЗ ЗТМ.
ИНТ. КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ. ДЕНЬ.
КОСМОНАВТЫ в коричневых кожаных комбинезонах достают большие носовые платки. Вытирают лбы под кожаными шлемами, похожими на авиаторские. Расстегивают ремни безопасности (с облегчением). Один из КОСМОНАВТОВ косится на другого с улыбкой, отстегивает ремень, который держит его ноги в кресле. Берется за ручки кресла, подпрыгивает в сидячем положении, будто стараясь оттолкнуться.
ИНТ. ОБЩИЙ ПЛАН КАБИНЫ. ДЕНЬ.
КОСМОНАВТ медленно поднимается к потолку. Его ботинки болтаются на уровне спинки кресла. Остальные КОСМОНАВТЫ сидят на своих местах, задрав головы вверх. Они улыбаются.
ДИКТОР (ЗК)
(бодро)
Человек летает? Ну конечно!
Ведь тяжесть исчезла.
ЗТМ
Мои студенты, будущие кинорежиссеры, — дети двадцать первого века. Их сложно удивить фильмами о космосе, и научное объяснение того, как возникает невесомость, — а картина, которую мы только что с ними посмотрели, переходит к этому объяснению сразу после показа взлетевшего под потолок кабины космонавта — студентов не интересует. Им интересно, как невесомость возникает именно на экране, именно в этом фильме, снятом не в далеком и недоступном космосе, а на Ленинградской студии научно-популярных фильмов.
Эти кадры сделаны не просто до появления компьютерной графики: они сняты до высадки астронавтов на Луну, до выхода человека в открытый космос, до первого пилотируемого запуска космического корабля и даже до запуска первого искусственного спутника Земли в 1957 году. Спустя месяц после этого ключевого события, открывшего космическую эру человечеству, режиссер Павел Клушанцев представил фильм «Дорога к звездам», ставший важным культурным — и социальным — явлением не только в советском, но и в мировом кинематографе.
И пока мои студенты спрашивают: «Как же это было сделано технически?», я задаюсь вопросом: как это вообще произошло? Как кинематограф смог опередить науку? Каким образом Павел Клушанцев, в начале 1930-х окончивший операторский факультет Ленинградского фото-кинотехникума, спустя четверть века смог опередить десятки ученых в СССР и мире и задумать картину о полете в космос не как художественную или фантастическую, но именно как научную? И как сами ученые смотрели этот фильм спустя несколько недель после запуска первого спутника?
В середине 1950-х годов Павел Клушанцев начал делать фильм, посвященный идеям Константина Циолковского о ракетостроении; выход картины планировалось приурочить к столетию со дня рождения ученого осенью 1957 года. Для студии научно-популярных фильмов (да и для самого Клушанцева) картина была необычной: с одной стороны, Циолковского должен был играть актер, словно это художественный, а не научный фильм; а с другой — вторая часть повествовала уже не о прошлом, а о будущем и средствами игрового кино показывала осуществление полета человека в космос.
Газеты, в которых описывались финальные этапы съемки фильма, говорят о будущем как о реальности. Разговор «в настоящем времени» сглаживает временной отрезок между размышлениями Циолковского — и отправкой экипажа на Международную космическую станцию:
АРИСТАРХОВ А., ВОЛЬФСОН И.
Человек покидает землю // «Смена», 1957, № 20, 20 августа. С. 3.
«Мы на космодроме, расположенном где-то на юге Крыма. Охватываем взглядом все вокруг. В центре, на площади космодрома, высится зажатая фермами блестящая стальная сигара. Около нее снуют люди и автомашины. Бетонированное поле космодрома, обнесенное бетонным парапетом, расположилось на усеченном холме. Вдали видны белоснежные служебные здания. Все пространство опоясывает кольцо из зеленых деревьев и гор. Всюду мы видим оживленное движение машин и людей. Раздается голос из радиорепродуктора:
— Всем вспомогательным командам покинуть космодром!
Члены экипажа ракеты входят в кабину, ложатся на свои откидные кресла и привязываются. Медленно отходит стартовая башня, открывая корабль. До старта осталось пять минут. Старт! Под кораблем мелькнули языки огня. Они растут, становятся все более упругими. Из пылевого облака, кипящего на космодроме, на огненном столбе поднимается корабль и, ускоряя свое движение, уходит вверх. Оставляя за собой огневой след, корабль стремительно идет к облакам, пробивает их, исчезая за облаками.
Вы спросите, когда и где это было? Можем успокоить вас. Этого еще не было. Мы вам рассказали эпизод из нового цветного научно-популярного фильма „Дорога к звездам“».
В тот момент, когда эти сообщения публиковались, выход человечества в космос хотя и казался скорым и неминуемым, но его близость все же оставалась неопределенной. Та же газета «Смена» писала:
АРИСТАРХОВ А., ВОЛЬФСОН И.
Человек покидает землю // «Смена», 1957, № 20, 20 августа. С. 3.
«…полет на ракете в космос, на Луну, на Марс, на другие планеты обязательно будет в недалеком будущем. Уже сейчас в наши дни осуществлены пробные запуски аэрологических ракет и ракет с живыми пассажирами — собаками. Недалек тот день и час, когда будет запущен первый небольшой спутник Земли, на котором будут установлены радиоаппаратура и приборы для исследования космических лучей, излучений Солнца, верхних слоев воздуха».
Символично, что газета «Советская культура» подытоживала: «Это фантастика, но, если можно так выразиться, самая реальная фантастика». Однако никто из журналистов не мог предугадать, что пройдет всего месяц до сообщений о выводе на орбиту этого первого «небольшого спутника Земли».
Более того, не знали и не могли об этом сказать ученые, которые работали консультантами фильма. На обсуждении картины в ленинградском Доме кино 30 ноября 1957 года профессор Александр Марков из Пулковской обсерватории, консультирующий съемочную группу по вопросам астрономии, вспоминал совместную работу так:
ОБСУЖДЕНИЕ
кинокартины «Дорога к звездам».
30 ноября 1957 года // ЦГАЛИ. Ф. 182. Оп. 2. Ед. хр. 68. Л. 11.
«Когда творческий коллектив этого фильма приехал к нам в Пулково и стал с нами советоваться, это было еще тогда, когда вопрос об искусственном спутнике не стоял так широко. Это было год назад, когда к этому вопросу относились как к очень далекой фантазии. Главное достоинство этого фильма, что даже в то время студия Ленинградского научно-популярного фильма поставила перед собой задачу возможно более близко к науке нарисовать картину, как это может быть и как это будет».
Павел Клушанцев во время работы над фильмом, разумеется, не знал, насколько близки к началу своего практического осуществления идеи, высказанные в картине. Он не мог полноценно пользоваться реальными разработками, которые были засекречены, а его консультанты не могли сообщить ему о том, что работа над запуском спутника активно ведется. Поэтому совпадение окончания работы над картиной с запуском спутника оказалось действительно счастливой случайностью. На показе в Доме кино 30 ноября 1957 года Клушанцев предварял дискуссию ученых так:
ОБСУЖДЕНИЕ
кинокартины «Дорога к звездам».
30 ноября 1957 года // ЦГАЛИ. Ф. 182. Оп. 2. Ед. хр. 68. Л. 4–5.
«В одной рецензии по поводу фильма в „Советской культуре“ была такая фраза: когда кинематографисты захотят, то могут отозваться на события жизни.
Рецензент решил, что мы сделали фильм за месяц, после запуска спутника. Нет, это делается не так быстро. Работа над фильмом продолжалась 3 года: полтора года подготовка сценария и полтора — постановка фильма. Таким образом, если и выражать кинематографистам благодарность, то не за создание фильма за месяц, а за предвидение и его злободневность.
Постановка фильма представляла для нас специфические трудности. В отличие от фильмов художественно-фантастических, мы хотели показать фильм о будущей астронавтике по возможности научно обоснованный. Мы привлекли к работе над фильмом большое количество крупных ученых-инженеров, создали такое конструкторское бюро, которое рассчитало чертежи будущего космического корабля и т.д., таким образом, поставили дело на максимально серьезную ноту. И нам кажется, та фантастика, которую вы увидите во второй части фильма на экране, достаточно правдоподобной.
Жанр трудный, мы заглядываем на несколько десятков лет вперед, и, хотя фильм и имеет свою аудиторию, тем не менее мы знаем, что можем выйти на широкий экран, только используя все художественные средства кинематографии, не в ущерб его научности. В какой степени нам удалось разрешить поставленную задачу — решать вам».
Разумеется, запуск спутника и обращение глаз всего мира в космос привлекли внимание и к Циолковскому, и к его идеям, и к столь вовремя сделанному фильму Клушанцева. Фильм, который в момент создания был ближе к научно-фантастическому, к моменту выхода стал куда более традиционно научно-популярным — что не отменяло его экспериментальности и новизны. Клушанцев это прекрасно понимал:
ОБСУЖДЕНИЕ
кинокартины «Дорога к звездам».
30 ноября 1957 года // ЦГАЛИ. Ф. 182. Оп. 2. Ед. хр. 68. Л. 3–4.
«Фильм „Дорога к звездам“ рассказывает о новой науке астронавтике, науке о межпланетном путешествии. Эта наука не такая новая, она зародилась полвека тому назад, но почему-то никто не верил, что доживет до ее претворения в жизнь, до практического осуществления межпланетного полета.
И только сейчас, с момента успешного запуска двух советских спутников, мы поверили, что доживем до полета на Луну и, может быть, до полета на Марс. Только сейчас мы поверили в реальность этого дела и только сейчас к нему пробудился широкий интерес. Астронавтика — это был удел детской фантазии.
Сейчас возникла масса вопросов о том, что такое астронавтика, как она развивалась, что такое спутник, что сделал Циолковский, что сулит спутник в ближайшие годы и т.д. И надо сказать, что, пожалуй, кинокартиной легче всего ответить на эти вопросы. Вспомним, что говорят китайцы: „Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать“».
Когда в октябре 1957 года фантастика стала реальностью, фильм пришлось срочно доделывать. Перед началом первой части, представлявшей собой историко-теоретический экскурс в идеи Циолковского, было добавлено введение о запуске спутника, а перед второй основной частью фильма — художественно-научной фантазией о полете человека в космос и работе межпланетной космической станции — были вставлены кадры с летящим спутником и текст о «новом небесном теле, сделанном руками советских людей».
Резко повысилась и ответственность студии, съемочной группы и прежде всего режиссера — ведь теперь перед фильмом стояла задача не просто популяризировать идеи Циолковского и фантазировать о будущем. На него ложилось бремя разъяснения настоящего, той сияющей точки, которая продолжала крутиться вокруг Земли. Достоверность научной части перед выходом картины нужно было заново подтвердить, и, кажется, именно поэтому Клушанцев обратился к своим консультантам с просьбой об отзывах — сразу несколько из них в его архиве помечено 31 октября 1957 года. Профессор Марков, специалист по изучению Луны, предлагал мелкие поправки к фильму («Мне кажется, что его надо было назвать „Дорога в Космос“. Ведь Космос — это уже Луна, а до звезд нам еще далеко»), но уверял: «…в общем фильм хорош и своевременен и его нужно выпускать на экран». Автор биографии Циолковского Борис Воробьев подтверждал: «Показанный в фильме общий облик Циолковского обрисован правильно. Отсутствует вульгаризация и крикливая претенциозность». Феликс Якайтис, еще в 1930-е годы занимавшийся разработкой ракетных двигателей (на этиловом спирте) и консультировавший по этим вопросам, писал:
ОТЗЫВЫ
на картину «Дорога к звездам» // ЦГАЛИ. Ф. 645. Оп. 1. Ед. хр. 60. Л. 5.
«В картине также наглядно показано, что для перемещения аппарата в безвоздушном пространстве не годится никакой другой двигатель, кроме реактивного. При этом показано, что наиболее пригодным двигателем для полета в космос является жидкостный реактивный двигатель. На примере движения двух ракет с различным запасом топлива объясняется, что скорость и высота полета ракеты зависят от количества топлива, размещенного в ней. Затем показано, что если невозможно разместить в одиночной ракете необходимого запаса топлива, обеспечивающего полет в космос, то такой полет может быть обеспечен с помощью многоступенчатой ракеты».
Виктор Крылов, проректор Ленинградского института авиационного приборостроения, автор работ по аэродинамике, прояснял для группы «технические вопросы, связанные с показом космических ракет и крупных искусственных спутников Земли», и в своем отзыве указал:
ОТЗЫВЫ
на картину «Дорога к звездам» // ЦГАЛИ. Ф. 645. Оп. 1. Ед. хр. 60. Л.
«…я считаю, что тот показ названных объектов, который имеет место в окончательном варианте картины, соответствует уровню современных научных воззрений, является грамотным и верным с технической точки зрения, правильно ориентирует зрителя. <…>
В отдельных кадрах макеты неотличимы зрительно от реальных объектов. Иногда же фактура материала макета не вполне соответствует действительным материалам. Полагаю, что этот недостаток может быть устранен подбором цвета при печатании.
Считаю, что фильм в целом, включая и объекты, по которым я проводил консультацию, заслуживает полного одобрения, подтверждает сложившееся у меня в процессе работы мнение о высоком мастерстве режиссера и всего подчиненного ему коллектива и безусловно будет иметь большое научно-познавательное значение».
Уже в январе 1958 года отзыв смог написать Михаил Тихонравов, главный консультант фильма. Всю осень, под руководством Сергея Королева, он плотно работал над запуском двух первых спутников и в конце 1957 года получил за это Ленинскую премию.
ОТЗЫВЫ
на картину «Дорога к звездам» // ЦГАЛИ. Ф. 645. Оп. 1. Ед. хр. 60. Л. 12.
«С инженерно-технической точки зрения о фильме „Дорога к звездам“ можно сказать следующее. В исторической части показ техники основывался на документальных данных. Были тщательно изучены соответствующие фотографии, и постановщик старался по ходу действия воспроизвести отдельные документально подтвержденные моменты не только в технической части, но и в сценической.
В последующих частях, где необходимо было уже фантазировать, инженерные конструкции были предварительно спроектированы и точно рассчитаны привлеченными с этой целью авторитетными инженерами-консультантами. Результат их работы, проекты будущих космических ракет, межпланетная станция и др., несколько раз обсуждались, и то или иное решение принималось только в случае наличия серьезных технических и научных обоснований. И если в будущей действительности инженерные решения и будут другими по форме, а это, наверное, так будет, то принципиально они будут такими, как в фильме. Таким образом, развитие техники будущего в известной степени предугадано, и притом с большой долей правдоподобия. Кадры, относящиеся к постройке космической станции, например, сделаны с большой смелостью и надолго запоминаются».
Вопрос фантазии в науке, воображения в строгом расчете, возник в отзыве Тихонравова не случайно. Когда в конце 1940-х годов он обосновывал возможность использования баллистических ракет в том числе и для вывода на орбиту Земли искусственных спутников, немногие коллеги принимали его идеи всерьез.
«Дорога к звездам» реалистично показала, как самые невероятные фантазии Циолковского воплотились в реальность — и значит, фантазии современных ученых вполне могут быть осуществимы в будущем. Более того, для ученых образы будущего, воплощенные Павлом Клушанцевым и его группой с помощью технических трюков, тоже превращались в возможность рассмотреть это будущее наглядно — не на чертежах, не в воображении, а на экране, так, словно это реальность. Поэтому ученые, уверенные в правильности показа первой, «исторической» части фильма, спорили по поводу третьей, «фантастической». Примерно месяц спустя после выхода картины, 30 ноября 1957 года, они превратили ее обсуждение в ленинградском Доме кино в полигон для продолжения собственных споров. Такой ли будет межпланетная космическая станция? Такими ли должны быть костюмы у астронавтов (нужно отметить, что слова «космонавты» и «космонавтика» в русском языке в этот момент используются наравне с «астронавтами» и «астронавтикой»)? Так ли на самом деле выглядит поверхность Луны?
Всеволод Шаронов, директор обсерватории Ленинградского университета, популяризатор астрономии, разрабатывавший одну из теорий строения наружного покрова Луны, говорил:
ОБСУЖДЕНИЕ
кинокартины «Дорога к звездам».
30 ноября 1957 года // ЦГАЛИ. Ф. 182. Оп. 2. Ед. хр. 68. Л. 6.
«Если начать придираться, то можно найти отдельные неудачи с научной точки зрения. Например, солнце выходит на земной шар, выглядит красным диском, не меняя очертаний и своего вида. Нужно ожидать, что об этом поступят письма от зрителей. Лунные кратеры с блестящим дном, оно глянцевитое, на самом деле этого нет».
Ему отвечал Александр Марков:
ОБСУЖДЕНИЕ
кинокартины «Дорога к звездам».
30 ноября 1957 года // ЦГАЛИ. Ф. 182. Оп. 2. Ед. хр. 68. Л. 11.
«Что касается вопроса о том, так или не так поставлены астрономические перспективы, то тут некоторые детали можно отметить. В частности, когда солнце выходит из-за края, то не только оно должно претерпевать изменения, а и солнечные края в виде ореола должны быть видны.
Относительно же поверхности Луны и что там есть — об этом большие споры идут и в астрономическом мире, и когда первый корабль будет действительно готовиться к посадке на Луну, тут астрономы должны будут окончательно разрешить этот вопрос».
Помимо того, что в 1957 году ученые еще не пришли к единому мнению по многим вопросам, и спорные моменты в картине неминуемо должны были решаться в сторону той или иной гипотезы, «Дорога к звездам» особенно задевала своих «профессиональных» зрителей тем, что подчеркивала творческую составляющую науки. Само воображение становилось в руках Клушанцева инструментом технического прогресса. Об этом на показе в Доме кино говорил профессор Кирилл Огородников, главный редактор журнала «Астрономия»:
ОБСУЖДЕНИЕ
кинокартины «Дорога к звездам».
30 ноября 1957 года // ЦГАЛИ. Ф. 182. Оп. 2. Ед. хр. 68. Л. 15.
«Хотя научно-фантастический жанр гораздо труднее, чем научно-популярный, тем не менее и его ценность значительно выше. Ведь научно-фантастическая мысль живет веками. Мы и сейчас с изумлением и восхищением читаем высказывания Роджера Бэйкона XIV в. о том, что по рекам поплывут корабли без парусов и т.д. Мы с глубоким интересом читаем мечты декабриста Одоевского. Мы понимаем, что он не мог всего предсказать. И даже произведения Жюль Верна, несмотря на то, что многое из предсказанного им уже осуществлено, мы читаем до сих пор. Так чего же бояться ошибок, нужно действовать смелее!»
Эта мысль отозвалась и у режиссера:
ОБСУЖДЕНИЕ
кинокартины «Дорога к звездам».
30 ноября 1957 года // ЦГАЛИ. Ф. 182. Оп. 2. Ед. хр. 68. Л. 25–26.
«Мы, конечно, хотели бы фантазировать больше, но надо сказать, что среди ученых инженеров трудно найти людей, которые не боятся фантазировать. Найти консультанта, отвечающего на вопрос, что было и что есть, гораздо легче, чем отвечающего на вопрос — что будет.
Мы проделали большую отборочную работу, прежде чем нашли среди инженеров и ученых людей, которые бы согласились фантазировать. Многие считают это несолидным делом. Я встретил научного работника, инженера, который, улыбаясь, говорил: „Мне это не подходит, я занимаюсь реальными вещами“.
Слова профессора Огородникова меня обрадовали: все-таки мы найдем и инженеров, и ученых, которые помогут нам в дальнейшем работать в этом жанре».
Фантазия была неотъемлемой частью техники фильма, ведь кинематографу Клушанцева приходилось решать одни и те же задачи — говорил ли он о прошлом, настоящем или о будущем. Будь это проекты Циолковского, кадры летящего над Землей первого спутника или будущая межпланетная станция — ничто из этого невозможно было снять «документально», все было необходимо конструировать. Чтобы показать ракету, летящую в небе, кинематографистам нужно создать не только ракету — но и само небо!
ПУГАЧЕВА Л.
В ракете на Луну //
«Советская культура», 1957, № 117 (663), 3 сентября.
«Вот она висит в павильоне под „небом“-потолком, на котором горит больше двух тысяч лампочек-„звезд“. Под ракетой в подвале (высота павильона оказалась недостаточной, пришлось прорубить пол и вести съемки из подвала) оператор, лежащий плашмя на специальной тележке, приготовился у аппарата».
Для своих картин Павел Клушанцев создавал детальные «технические записки», которые временами читаются как заметки Леонардо да Винчи:
КЛУШАНЦЕВ П. В.
Технологические записи к съемкам научно-фантастического фильма «Дорога к звездам» // ЦГАЛИ. Ф. 645. Оп. 1. Ед. хр. 52. Л. 4.
«Небо — рисованное на заднике размером 4 × 5,3 метра. Изображен участок неба в зените. В краях кадра — легкие перистые облака, остальное небо — чисто голубое. Перед задником подвешен тюль на раме 4 × 5,3 м. На тюле тоже изображены легкие перистые облака. Остальная часть тюля — голубая. Легкое смещение во время съемки тюля по отношению к фону дает некоторую „воздушность“ облакам».
Тогда это называлось «комбинированными съемками», сейчас — «спецэффектами». Один из зрителей, Б. Юдин, обращал внимание собравшихся ученых, что речь в случае «Дороги к звездам» должна вестись не только о достижениях космической техники:
ОБСУЖДЕНИЕ
кинокартины «Дорога к звездам».
30 ноября 1957 года // ЦГАЛИ. Ф. 182. Оп. 2. Ед. хр. 68. Л. 19–20.
«Я считаю большим достоинством и достижением коллектива фильма уже одно то, что эта картина нас возвращает к неисчерпаемым и, к сожалению, полузабытым возможностям кинематографической техники, которая в картинах этого жанра имеет колоссальное значение, потому что там, где нет единой судьбы человека и нет актерского ансамбля, чем еще [можно] компенсировать те великие мысли, которые двигают картину без изобразительных средств. И, конечно, Клушанцев, который на наших глазах все больше и больше овладевает этим тончайшим искусством, сделал большое дело.
Сегодня это очень свободно звучит. Все мы знаем, что одну и ту же скрипичную пьесу мы по-разному воспринимаем, когда ее исполняет Ойстрах или студент консерватории. У ремесленника или ученика мы чувствуем трудность пассажа, как у неопытного циркового энтузиаста или физкультурника младшего разряда. Здесь свободное владение, мы не чувствуем труда, а это колоссальный труд. Клушанцев поседел несколько раньше, чем сделал эту картину, но количество труда, затраченного на картину, достаточно, чтобы поседеть.
Мне хотелось бы отметить еще одно обстоятельство. Конечно, было бы очень элементарным считать сцеплением случайностей и удачным прямым попаданием, что картина выпущена тогда, когда запущен спутник. Я думаю, что принципиально между судьбой этой картины и судьбой реального спутника можно провести довольно близкую параллель. Это результат научного предвидения, это результат того, что картина Клушанцева и его коллектива, стоящего на переднем крае советской культуры, лежит не сзади, а впереди и впитывает в себя то, чем живет страна. Это очень важное явление, и за это Клушанцева можно очень уважать. Это не случайная тема, это есть победа тех самых разведчиков, которые идут вместе с народом. <…> Клушанцев — режиссер-мыслитель. У него в манере много черт, сближающих его с покойным С. М. Эйзенштейном, он подходит к картине как философ-мыслитель, отсюда ряд колоссальных достоинств картины, но он немного еще стесняется, как красная девица, и с актерами, и с сюжетом».
На это режиссер напоминал, что само понятие «научно-популярного кино» в Советском Союзе — по крайней мере, сама традиция его употребления — никак не предполагало ни использование актеров, ни использование фантастики: «Надо все-таки считаться, что мы растем из технического фильма, это организация с плохим прошлым, это организация, которая начала с фильма-лекции, со скучных учебных картин, и нам труднее достигнуть полной художественности в фильмах, чем работникам художественной кинематографии»[20]. Его же задачей было соединить науку и искусство, точный расчет и эмоциональное восприятие — действительно в духе заветов Сергея Эйзенштейна, мечтавшего об этом еще в конце 1920-х годов. К моменту выхода «Дороги к звездам» Клушанцев мог с уверенностью сказать:
ОБСУЖДЕНИЕ
кинокартины «Дорога к звездам».
30 ноября 1957 года // ЦГАЛИ. Ф. 182. Оп. 2. Ед. хр. 68. Л. 26
«Мы работаем в области научно-популярного фильма много лет и знаем, что всегда считается, что наука это скучно, что интересно может быть только то, что отражается обычно в художественных фильмах, т.е. личная судьба человека.
Между тем процесс познания настолько интересен, настолько жизненно, инженерно и научно полон рекомендаций, что мне всегда было непонятно, почему эту науку считают скучной, почему процесс консультирования считают скучным и научные открытия скучными. Это страшно интересно, и если взять любую отрасль науки, всегда можно найти такие элементы, из которых можно сделать интереснейший фильм, надо только покопаться в процессе, путем которого создается любое научное открытие.
Если только действительно начинают волновать наши поставленные фильмы, то это очень хорошо, потому что наукой волновать труднее, чем охотой на тигров или неудачной любовью».
Так как же снимали невесомость? Об одном из способов достижения этого эффекта с помощью кинематографических средств советские газеты писали еще летом 1957 года, за полтора месяца до запуска первого спутника, когда фильм казался больше фантастическим, чем научным:
МАРКОВ А.
Полет в космос // «Ленинградская правда», 1957, № 189 (12911), 13 августа.
«Как показать, например, что в условиях отсутствия силы притяжения для человека не существует понятий „верх“ и „низ“? Трудно. И все-таки это удалось сделать.
Многим приходилось видеть, как бегает белка в колесе. Теперь представьте пятиметровый полый барабан, в одном конце которого закреплен киноаппарат, а в другом — стоит актер. Барабан начинает вращаться вместе с аппаратом, а актер переступает с ноги на ногу, оставаясь на месте. Это смешное „топтание“ фиксируется на пленке. А когда изображение падает на экран, зритель видит, как космонавт спокойно шагает вверх по стенке кабины корабля, доходит до потолка и продолжает двигаться, повиснув вниз головой».
Простой кинотрюк.
Конец.
ЗТМ